Два предательства

Два предательства

Ис 49, 1-6
Пс 71
Ин 13, 21-33. 36-38

Думая об Иуде, о его предательстве, мы представляем его себе как человека, который всегда был нечист на руку, рассматриваем его как предателя изначально. То есть, либо он пришел к Иисусу, уже намереваясь Его предать, либо его сребролюбие делало его склонным к предательству, и это был только вопрос времени. Такое понимание подсказывают нам также Евангелисты. Например, в перечни Апостолов о нем сразу говорится: «Иуда Искариот, который предал Его», и эти слова уже делают его предателем, хотя в тот момент (когда он стал учеником Христа) о предательстве еще не могло быть и речи. Во вчерашнем фрагменте Евангелист Иоанн выдвигает против него очень тяжкие обвинения: «Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали» (Ин 12,6). Эти слова еще более очерняют его, и мы представляем себе жадного обманщика, который пришел к Иисусу только для того, чтобы поживиться за счет пожертвований (сразу представляем себе сребролюбивых священников, делающих из своего служения бизнес). Однако, вряд ли в этом «денежном ящике» когда-либо водились большие деньги. И если он и брал оттуда несколько монет на личные расходы, это вряд ли можно назвать «хищением в особо крупных размерах». Если бы Иуду действительно интересовали только деньги, он бы мог стать мытарем – наверняка заработал бы и больше и быстрее, и возможностей красть и обманывать было бы намного больше. В любом случае, ничто в его поведении не выдавало в нем предателя. Поэтому, когда Иисус сказал, что один из них предаст Его, апостолы «озирались друг на друга, недоумевая», а не все дружно посмотрели на Иуду.

Далее Евангелист говорит, что «в него вошел сатана», после куска хлеба, поданного ему Иисусом. Но это нельзя назвать реальной «одержимостью». Иисус, который изгонял бесов из людей, никогда не впустил бы злого духа в другого человека. Эту одержимость следует считать символической – т.е. Иуда стал «одержимым идеей» предать Иисуса. Если бы Иудой действительно руководила чья-то посторонняя злая воля – он не был бы виновен в своем грехе, поскольку не по собственной воле его совершил. Так что не все в образе Иуды так ясно и понятно, как мы привыкли считать, и поэтому его предательство остается загадкой.

А вот с отречением Петра все просто – здесь мы имеем дело с излишней самоуверенностью. Принося клятвы, мы кончено искренне верим, что их сдержим, что сохраним верность, какие бы испытания нас не ожидали. Но при этом нужно всегда делать поправку на человеческую слабость, трусость, на непредвиденные обстоятельства, которые могут быть сильнее нашего желания сдержать слово. Увы, в таких обстоятельствах мы познаем самих себя и открываем нашу немощь.

Грех предательства конечно более тяжкий, чем грех отречения, хотя отречение тоже в какой-то мере является предательством, поэтому оба апостола равно виновны. Что их отличает – это покаяние. Оба покаялись и конечно – искренне, но один был прощен, а второй осудил самого себя.

Автор: о. Ириней Погорельцев ОР

Один отввет »

  1. Слава Иисусу Христу! Отец Ириней, спасибо вам за размышление. За это и многие другие, которые мы часто встречаем в этом блоге. Было бы здорово познакомиться с вами во время реколекций. Не рассматриваете такой возможности? Будем очень рады. Приглашаем!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *