Тит 1, 1-9 

Пс 24 (23)

Лк 17, 1-6

«Невозможно не придти соблазнам», — говорит Христос. Источником соблазнов, искушений, побуждающих ко греху, может быть злой дух, но, как говорит св.Бонавентура, он не является непосредственным автором всех искушений. Очень многие искушения вызываются испорченностью нашей плоти и нашей свободной волей даже и без влияния врага.

Видимый же мир представляет для нас искушение в той мере, в какой он побуждает волю к выбору между добром и злом. Мир сам по себе не плох, он был создан Богом, и является отражением красоты и славы Самого Бога. Тем не менее, этот же мир, в его нынешнем состоянии содержит и стимулы ко греху посредством соблазнов. Он пробуждает желание к цели. И если разум видит мир, как конечную цель, а не средство, мы рискуем скатиться и стать тем, кого называют «мирской человек» в негативном смысле этого слова. Ведь, как говорит св.Августин: «Мир плох лишь постольку, поскольку плохи те, кто предпочитает его Богу». Мы рискуем «вкусить от древа познания» (ср.ККЦ, 396). О делах таких, все же скатившихся, людей пишет Павел в послании Галатам (5,19-21).

В чем тут проблема? В том, что все мы периодически, обычно с завидной регулярностью, скатываемся и подтверждаем свое соучастие в первородном грехе прародителей.
Поэтому нам, которые прибегают к помощи Божьей, стараются пребывать в общении и любви с Ним и ближними, следует стремиться избегать искушений мира, правильно его использовать, то есть привести пользование миром в правильное соотношение с конечной целью — Богом, уповая и прося Его помощи и содействия, ибо сами ничего не можем.

А если случится так, что наш ближний окажется «мирским», и согрешит против нас, введя нас, допустим, в соблазн, обличим его с любовью и заботой. И если покается, то мы должны стараться простить его.

Часто бывает, что мы охотно выполняем первую часть Христова назидания и спешим обличить ближнего, причем часто делая это так, что пенитенциарная цель подменяется карающей.
А вот с прощением уже сложнее, ведь и для акта прощения, как и для акта раскаяния, требуется смирение: во-первых, как действенное признание нашей всесторонней зависимости от Бога, нашего несовершенства и греховности, а во-вторых, как признание возможности того факта, что в нашем ближнем может быть нечто доброе, которого нет в нас самих, или же, что в нас самих есть пороки, которых может не быть в нашем ближнем (см. STh.ii-ii, q.161, a.3).

Чтобы сердцем простить согрешающего против нас, нужно иметь смирение, которое может дать только Бог, ведь так трудно «видеть брата в человеке, поступающем плохо». А ведь и мы сами для кого-то есть те, кого надо обличить и простить. Не будем об этом забывать. Ведь Христос, перед тем, как наставить о прощении ближнего, говорит: «Наблюдайте за собою».

Семинарист Данил