1 Кор 11, 17-26 

Пс 40(39)

Лк 7, 1-10 

Сегодняшний отрывок, думаю, довольно многим из нас хорошо знаком. Эпизод весьма яркий, красочный, и способен проиллюстрировать для нас очень многое. Давайте немного разберемся. 

Кто такой сотник? Римский офицер. Он не был обращен в иудаизм в полном смысле этого слова, а потому, как язычник, мог не соблюдать в своем доме пищевых запретов или других предписаний ритуального закона. Приглашать в свой дом еврейского учителя при таких обстоятельствах считалось оскорбительным для последнего, но в данном случае старейшины решили сделать исключение. Видимо, по их мнению, язычник этого заслуживал. 

Но сотник просит не за себя, не за члена семьи. За слугу. И вот почему: в древности слуги могли причисляться к семье, и порой домашние слуги и хозяева очень сближались, особенно если они составляли одну семью. 

Более того, он сам выходит навстречу Христу и показывает величайшее смирение. Он не достоин, сознает это и говорит открыто. Более того, он уверен, что Тот, кого он просит за своего ближнего, способен и на расстоянии творить чудо. Сейчас это не покажется чем-то особенным, но вот еще один интересный факт: в еврейских преданиях нередко рассказывалось о чудотворцах, но исцеление на расстоянии было крайне редким случаем и рассматривалось как нечто из ряда вон выходящее. Для свидетелей исцеления это было чудо из чудес. 

Итак, истинное смирение, сильная вера и искренняя любовь к ближнему. У кого это может быть, как не у правоверного последователя и ученика Господа? А между тем, этот человек совершенно не замечен в исповедании истинной веры и отправления того, что евреи считали ортодоксальным культом. Сам Христос удивляется его вере, ведь считалось, что римляне, как и другие неевреи, не имеют веры в Бога Израиля. 

Что мы можем почерпнуть для себя из этого евангельского эпизода? Чувствуем ли мы свою исключительность по причине принадлежности истинной вере? И хорошо, если ответ положительный. Быть членом Церкви — великий дар нам. Но как мы, будучи христианами, относимся к людям, которые не являются членами нашей большой христианской семьи? Видим ли мы в них братьев и сестер, у которых тоже можно чему-то научиться? Допускаем ли мы, что и «язычник» тоже способен дать нам пример истинного смирения, сильной веры и искренней любви к ближнему? Ведь Бог ни от кого не закрыл свою благодать. Даже если эти наши братья и сестры по каким-либо причинам пока не вошли в институциональную видимую часть Церкви, они тем не менее не отвергнуты Богом. 

Семинарист Данил