Апостол Иаков, в своем послании простыми словами, но весьма доходчиво объясняет нам, почему мы столь несчастливы, а наши молитвы остаются невыслушанными. Причем, слово «вожделения» можно бы было перевести более обобщенно, как «желания», ведь речь идет не только о «плотских похотях». А желания у нас разные, и многие из них мы хотим осуществить с Божьей помощью. «Просите, и не получаете, — пишет Иаков, — потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений».
Мы думаем, что он пишет не о нас, а о каких-то там «прелюбодеях и прелюбодейках», которые смеют обращаться к Богу со своими мерзкими просьбами, с желанием удовлетворить свои низменные страсти. Но разве о нас, которые думаем о себе хорошо, нельзя сказать подобное? Мы, например, просим Бога о добром здоровье, но для чего оно нам? Просим о благополучии, зачем? Конечно, не для того, чтобы вести грешную жизнь (как мы сами себя уверяем), но ведь и святости мы в этом не ищем. Здоровье и благополучие нужно нам, чтоб вести «полноценную», как мы это называем, мирскую жизнь, со всеми ее радостями. А ведь как говорит Апостол: «дружба с миром есть вражда против Бога». Кто из нас просил Бога дать ему тяжкий крест? А ведь только крестный путь, а вовсе не здоровье и благополучие, ведет нас к Богу. Только тяжелые испытания ведут нас к святости.
Иаков говорит: «Смиритесь пред Господом, и вознесет вас». Иисус, в сегодняшнем фрагменте Евангелия также говорит о смирении: «кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою», поставив в пример дитя. Ребенок мал, слаб и неопытен, поэтому должен быть смиренным и послушным тому, кто велик, силен и умен. И если он действительно смиренен и послушен – имеет возможность многому научиться и самому стать великим. Если же будет постоянно бунтовать и противиться воле старших – так и останется маленьким проказником, даже когда повзрослеет. Мы смиряемся перед Господом, как говорит Иаков, для того, чтобы Он «вознес нас». Мы принимаем Его как нашего учителя и наставника, чтобы возрастать и развиваться под Его руководством.
Автор: о. Ириней Погорельцев ОР
Мне тоже всё время лезут в голову сомнения о том, что надо и что не надо просить у Бога, не мелочимся ли мы чересчур подробно разъясняя Ему подробности, не упускаем ли главное. Но будут ли просьбы о тяжком кресте тем главным?
Ваше размышление, отец Иреней, и мои давние сомнения родили следующий комментарий:
Тяжкий крест, тяжелые испытания, крестный путь…
Тоскливое ожидание очередной гадости от Бога, Которому даже Сына не жалко. Страх, даже не скребущий — раздирающий душу в клочья, и струйка холода, неспешно замораживающего мои маленькие радости. Бог не оставил мне никаких шансов. Там, в углу, уже насыпан горох и приготовлены розги.
— Учиться не хочешь, по предметам еле-еле тройки, по поведению неуд, учителя жалуются! — я стою, уныло опустив голову, и молчу. Я знаю за собой еще больше проказ, но теперь ни за что не сознаюсь. Скорее бы уж от меня отвязались.
— Ты хочешь, чтобы Боженька тебя любил? Веди себя хорошо!
«Господи, я всем должна-должна-должна. Но больше всех – Тебе. В моей жизни так мало радости, а Ты отнимаешь последнее. Может, я и хотела бы быть святой, но Ты заломил слишком высокую цену…». Какое-то время я мрачно наблюдаю, как люди толкутся у прилавка с золотыми, серебряными, деревянными крестиками — крестиками прекрасного будущего, усеянными бриллиантиками или под старину, — и с азартом расхватывают самые тяжелые. «Господи, мне же это просто не по карману», — я беру за руку того самого евангельского юношу, а может уже другого, и отхожу в печали. Странно, здесь тоже нет места нищим. Нищим Святым Духом.
Встреча с Иисусом, разговор по душам, освобождение от гнета…
Бог, всемогущий, всеведущий, беспредельный, на Которого даже ангельская элита смеет смотреть, лишь прикрыв крыльями своё лицо, этот Бог стал слабым и умирающим ради… меня?! Бог, знающий МОЁ имя. Бог, то и дело выходящий на порог Своей обители, чтобы увидеть, не решилась ли я встать и идти. Руки Отца.
— Я уже начал бояться, что ты не придешь. Я звал тебя столько лет.
— Отец, я ведь боялась всё это время.
— Меня?!
— Столько раз оружие пронзало мне душу. Я думала, что Ты жаждешь меня убить.
— Не Я.
Душа, рвущаяся от счастья и изумления, крылья, уносящие куда-то высоко-высоко в запределье, мир, дарованный Богом, такой несказанно прекрасный и созданный для меня. Благодарность. Отче, а я… Жгучая боль стыда. И облегчение: прощена. Какая свобода! Счастье, захлестывающее до краев. Надежда. Любовь-Любовь-Любовь. Всегда. Жизнь. Как я могла жить вдали от Него?! Внимательный взгляд прямо вглубь:
— Тебе ведь тоже придется немного пострадать. Но ты же знаешь: «…когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости…».
— Знаю. Ты же будешь держать меня за руку?
Два взгляда. Два духа. Две опоры.
Господи, дай мне пережить встречу с Духом Твоим, после которой самым страшным станет не крест, а жизнь без Тебя.
Господи, дай мне быть нищей своим духом, не Твоим.